Подорожний Михаил Епифанович
Пропагандист полка, служил в 61-м полку морской пехоты с 1964 по 1973 год
В 1950 году окончил педагогическое училище и назначен директором школы в Ровенской обл.
Осенью 1951 года призван на срочную службу.
В 1952 году поступил в Киевское Краснознамённое училище самоходной артиллерии им. М.В.Фрунзе. В 1955 году после окончания военного училища, направлен для дальнейшего прохождения службы в Венгрию, где и принял участие в событиях 1956 года.
В 1958 году семья вернулась в СССР на Украину.
В 1958 году поступил на Львовские годичные курсы подготовки политсостава Сухопутных войск ССС. После завершения учебы на курсах, в 1959 году направлен для дальнейшего прохождения службы в поселок Десна Черниговской области, где и прослужил до 1963 года.
С 1963 по 1965 год службу продолжил в танковых войсках в городе Чугуев, Харьковской области.
В 1965 году переведен по замене в город Кандалакшу Мурманской области, где и прослужил до 1966 года.
В 1966 году капитан М.Е. Подорожний , переведен для дальнейшего прохождения службы в 61-й отдельный полк морской пехоты Северного флота.
Службу в Спутнике начал в должности заместителя командира танкового батальона по политической части. Командиром батальона был выпускник Академии Бронетанковых войск подполковник Люзаков, ставший впоследствии командиром танкового полка 55 дивизии морской пехоты Тихоокеанского флота.
В 1967 году Михаил Епифанович назначается пропагандистом политического отдела полка. Уже, во время службы в Спутнике, Михаил Епифанович заочно закончил Высшую Партийную Школу при ЦК КПСС в Смольном,.
Участник первого в истории морской пехоты Северного флота боевого похода в 1967году в Средиземное море. Свой практический опыт от первого боевого похода, пришлось снова применить на практике, приняв участие и в четвертый боевом походе в 1972 году.
В 1968 году принял участие в военном параде на Красной площади в Москве, где морская пехота Северного флота впервые в истории продемонстрировала прекрасную выучку и боевую слаженность. Награждён знаком "За дальний поход", а также в учениях «Океан», о чем напоминает знак «За дальний поход» с пристёжкой «Океан».
За свою службу, самоотверженность награжден медалью “За боевые заслуги”. Воин- интернационалист.
Закончил службу в местечке Боровка, Витебской области, Белоруссия.. После увольнения в запас проживает в Белоруссии в г. Минск..
НЕЗАБЫВАЕМОЕ…
За многие годы солдатской, курсантской и офицерской службы, мне пришлось сменить много военных гарнизонов и городков. Но один из них – Спутник, в далеком Заполярье –для меня самый памятный и незабываемый. Это связано, в первую очередь, со спецификой службы в морской пехоте. Я из этакого далека увидел очень многое, после участия в двух боевых службах. А, кроме того, в Спутнике я прослужил самый большой период в своей службе без переезда – 7 лет.
В 1966 году я служил в отдельном артиллерийском дивизионе в г. Кандалакше. Примерно в апреле, меня вызвали в политотдел дивизии, где со мной побеседовал подполковник из отдела кадров политотдела армии. О целях беседы ничего не было сказано. Позже я узнал, что командованию армии, дислоцирующейся на территории Карельской АССР и Мурманской области, было поручено переформирование 61-го мотострелкового полка в полк морской пехоты Северного флота. Предстояло полк укомплектовать личным составом и боевой техникой отвечающих определенным требованиям. Именно с этим и была связана беседа со мной офицера политотдела армии. А в июле у меня спросили согласие на назначение заместителем по политчасти командира танкового батальона полка морской пехоты. Я дал свое согласие, и в том же месяце был направлен к новому месту службы.
Поездом прибыл на станцию Печенга, а оттуда попутной машиной – в Спутник. Был поздний вечер. Я представился дежурному по полку, а тот направил меня в офицерское общежитие. В одной комнате вместе со мной поселили и майора-танкиста, который ничего не сказал о себе, но постарался побольше разузнать обо мне. Назавтра я был представлен командиру полка полковнику Круковскому Владимиру Антоновичу и начальнику политотдела полковнику Кудаеву Георгию Петровичу, а в танковом батальоне его командиру – Люзакову С.А. Именно с ним я встретился в офицерском общежитии. Полтора года мы в полнейшем согласии служили с ним в танковом батальоне, дружили семьями, а затем почти одновременно я был назначен пропагандистом политотдела, а он - выдвинут на должность заместителя командира танкового полка. В 1968 году подполковник Люзаков С.А. назначен командиром танкового полка 55-й дивизии морской пехоты ТОФ, позже – начальником военной кафедры Волгоградского университета. Сейчас его, к сожалению, уже нет.
Формирование полка шло полным ходом и имело некоторые характерные отличительные особенности. Матросы и сержанты подбирались рослые, не менее 170 см ростом и физически крепкие, при этом они должны были иметь образование не ниже 8 классов. Были ограничения и по национальности. По росту были редкие исключения, особенно среди офицеров. Так начальник штаба нашего танкового батальона майор Коваль А.Т. по поводу своего роста иногда шутил: « У меня рост толи метр 49, толи метр 50..» В 1968 году он был назначен командиром танкового батальона.
Кто не соответствовал указанным требованиям, из полка были переведены в другие части. Вскоре весь личный состав полка был переодет в форму морской пехоты. С личным составом было попроще - им завезли морскую форму а с переодеванием офицерского состава дела посложнее. Офицерам с флотских складов досталось залежалое готовое обмундирование. Особенно плохого качества были шинели, видимо, из складских запасов еще военного времени. Поэтому многие офицеры просто покрасили свои армейские шинели в г. Заполярном в черный цвет, пришили морские пуговицы.
Были и проблемы с жильем. Только осенью решился вопрос о выделении квартиры для меня. К тому времени я успел перевезти семью. Жена вскоре стала работать заведующей библиотекой полка. Она в то время заочно оканчивала учебу в институте культуры по специальности «Библиотековедение и библиография» и имела пятилетний опыт работы в воинских библиотеках.
В боевой подготовке подразделений полка особых изменений поначалу не произошло. Ведь тогда у нас не было конкретного представления чему и как по-новому мы должны научиться. Но начались частые занятия в Лиинахамари, где базировался корабли Северного флота, по погрузке техники на корабль, ее креплению, выгрузке. Все подразделения без техники прошли «оморячивание» на кораблях флота. Так, танковый батальон трое суток провел в походе на борту артиллерийского крейсера «Мурманск». Нас поразило устройство боевого корабля с его множеством, казалось запутанных коридоров, кают, палуб…
В то время о нехватке ГСМ для техники, боеприпасов не было и речи. Хотя за их экономный расход спрашивали строго. И еще более строго за невыполнение планов вождения боевой техники и боевых стрельб. В мае 1967 года я выполнял упражнение по стрельбе штатным снарядом и из спаренного пулемета танка ПТ-76, одновременно с командиром батальона и начальником штаба батальона. Я за себя опасался, ведь последний раз из танковой пушки стрелял 8 лет тому назад. Но все прошло благополучно. Прошел тренировочный заезд, а второй раз уже со стрельбой. Все три танка поразили свои мишени с первого снаряда. Были поражены и все пулеметные цели. Удовлетворенный результатом подполковник Люзаков С.А. после выхода из танка сказал всем, кто должен был выполнять упражнения: «Вот так стрелять всем!»
В первых числах июня 1967 года полк участвовал во встрече с Генеральным секретарем ЦК КПСС Л.И. Брежневым и Председателем Совета Министров СССР Н.А. Косыгиным в Западной Лице. Я находился на БДК с ротой плавающих танков капитана Игошина. Разумеется, о маршруте движения высоких гостей никто не знал. Но, «на всякий случай», на берег была выброшена носовая аппарель и даже застелена ковровой дорожкой. И, о чудо, гости направились к БДК. Экипажи танков были выстроены у машин. Я с экипажем командира роты капитаном Игошиным стал у его машины. Освещение в твиндеке слабое, и это помешало сфотографировать происходящее, хотя этому никто не препятствовал. Л.И. Брежнев и Н.А. Косыгин, а за ними большая группа сопровождающих, в т.ч. Маршал Советского Союза Гречко А.А., генерал армии Епишев А.А., адмирал флота Горшков С.Г., адмирал Лобов и др. по аппарели зашли на корабль. Брежнев и Косыгин осмотрелись и направились к нам. Оба со словами «Здравствуйте» поздоровались за руку с каждым из нас, а мы ответили (каждый)- «здравия желаю». Больше никаких слов не было произнесено, вся группа, не подходя к остальным экипажам, прошла по палубе до кормы и вскоре вернулась. Из всей группы гостей поражал своим ростом Маршал Гречко А.А. Он был намного выше, даже по сравнению с нашими высокими матросами.
Рота плавающих танков капитана Голоденко (не уверен, что правильно вспомнил фамилию) возвращалась со смотровой площадки на корабль через небольшой залив и погрузилась на корабль с воды. Предварительной тренировки в такой погрузке не было, и она была полезной для боевой учебы механиков-водителей и командиров танков.
Между тем, вновь обострилась международная обстановка. Вооруженный конфликт разгорелся на Ближнем Востоке: 5 июня 1967 г. около 80 израильских самолетов пересекли границу Египта и начали наносить массированные бомбовые удары по аэродромам, радиотехническим постам ПВО, позициям ЗРК и мостам через Суэцкий канал. Началась третья арабо-израильская война, известная как «шестидневная война». СССР еще в мае 1967 г. заявил, что Москва в конфликте встанет на сторону арабов. С этой целью в ходе войны в Средиземное море была сформирована и направлена оперативная эскадра Черноморского флота, к которой позже присоединилась и группа кораблей Северного флота. Летом 1967 года в соответствии с планом Главкома ВМФ впервые был сформирован усиленный десантный отряд из личного состава 61 отдельного Киркенесского Краснознаменного полка морской пехоты.
В начале июня мне объявили, что я назначаюсь заместителем по политчасти командира формируемого для дальнего похода десантного подразделения. Состав десанта: командир десанта командир батальона подполковник Наумов Иван Васильевич; заместитель командира десанта по политчасти – майор Подорожный Михаил Епифанович; начальник штаба отряда майор Сальников Александр Иванович. В составе десанта рота плавающих танков ПТ-76 под командованием капитана Белоконь Александра Никифоровича. Взводами ПТ-76 командовали ст. лейтенант Кудло Рудольф Сергеевич, лейтенант Малахов Павел Павлович, лейтенант Головко Евгений Ильич. Роте был придан и взвод средних танков под командованием командир взвода средних танков ст. лейтенанта Нелень Анатолия Ивановича. Заместитель командира роты по техчасти лейтенант Сутырко Виктор. Основу десанта составляла рота морской пехоты под командованием старшего лейтенанта Голубева Николая Николаевича. Взводами морской пехоты командовали: лейтенант Афанасьев Владимир, лейтенант Завалов Эдуард Николаевич и лейтенант Журавлев Николай Павлович. Старшина рмп Бриль. Численность личного состава десанта составила всего 130 человек.
Куда, зачем, на какой срок идем, зачем брать с собой парадную форму? Никто на эти вопросы не отвечал, да в полку никто и не мог ответить. Но приказ есть приказ. Погрузка долго откладывалась. Но затем, отряд все же погрузился ( не помню даты, но это было точно в июне). И хотя мозг сверлила мысль о неизвестности предстоящего, это не мешало во время перехода морем, с большим интересом наблюдать норвежские скалистые берега, зеленый, пологий берег Великобритании, при прохождении пролива Ла-Манш, высоченные, почти отвесные скалы над Гибралтарским проливом Марокканского берега, испанский берег и крепость Гибралтар. Несколько суток стояли в заливе Хамомед, прошли мимо Мальты, Крита, Кипра, немного постояли недалеко от берегов Сирии и, наконец, прибыли в Порт-Саид. На борт БДК поднялся египетский лоцман, а при подходе к порту нас встретило множество мелких плавсредств. В них находились арабы, многие из которых были с автоматами. Они приветствовали нам возгласами, принимали картинные позы с автоматами, показывали свой «боевой дух». Несколько забегая вперед, скажу, что в этом духе нам пришлось разочароваться, особенно после моего разговора, если это можно назвать разговором, с одним арабом.
Ранним утром я вышел на верхнюю палубу. Была низкая вода и борт не возвышался сильно над берегом. К кораблю подошел араб, мужчина лет 40-45. Он поприветствовал меня и начал «разговор». Но он не знал русского языка, я- арабского. Так что он изъяснялся несколькими знакомыми словами, жестами. И его речь заключалась , как я понял . У вас есть танки, ракеты. Недалеко отсюда израильтяне. Вы пойдите на них с боем, разгромите их, а когда вернетесь, вам будут предоставлены отель, коньяк, мадам. Я нисколько не сомневаюсь, что правильно понял смысл «речи» араба.
Наш отряд постигла неудача с командованием. Еще в восточном Средиземноморье заболел майор Сальников А.И., и его пришлось попутным кораблем отправить в Советский Союз. Примерно в середине июля подполковник Наумов вместе с командиром черноморского СДК и замполитом нашего корабля сошли на берег, купили спиртного, выпили. Для первых двух ( оба физически очень крепкие) выпивка последствий практически не имела, а замполит нашего корабля ( фамилии не помню) сильно охмелел, потерял способность двигаться и поставил в сложное положение своих спутников. Что делать? Они попросили первого попавшегося араба помочь вызвать такси. Тот «помог». Позвонил в полицию. Оттуда позвонили в штаб нашей эскадры. С эскадры очень быстро прибыла машина и всех подгулявших доставили на БДК. Решение на ним было принято без промедления. Уже через пару дней все трое на попутном судне следовали в Союз. Начальник политотдела эскадры передал мне устное распоряжение: приступить к исполнению обязанностей заместителя по политчасти командира БДК, что я и вынужден был сделать. А вот кто будет командовать десантом, об этом никто не побеспокоился. Пришлось этот вопрос решать мне. Логично было принять командование десантом мне, но это было бы уже три должности на одного, что я посчитал излишним. Я пригласил командира роты плавающих танков капитана Белоконя А.Н. (офицер хорошо подготовлен, с хорошими командирскими качествами и по хорошему честолюбивый) и убедил его принять на себя командование десантом. Он немного сопротивлялся, но согласился. О новом командире было объявлено личному составу. И капитан Белоконь А.Н. с обязанностями по новой временной должности справился.
Боевая и политическая подготовка с личным составом проводилась непрерывно, но, как я считал и считаю сейчас, неэффективно. Ведь занятия проводились только теоретически, помещений для занятий фактически не было. Везде на корабле – сильный шум вентиляции, невыносимая жара. О вождении машин, боевой стрельбе не могло быть и речи. Были сложности и политическим информированием личного состава. Газеты к нам приходили эпизодически, большими мешками. Советские радиостанции принимались с большими помехами, транслировать передачи было невозможно. Помогали посылаемые регулярно по спецсвязи информационные листы с коротким перечнем основных новостей по нашей стране. Информирование людей, в котором я постоянно принимал участие сам и привлекал к этому всех офицеров, по моему мнению, имело в то время и в тех обстоятельствах положительное значение, способствовало поддержанию хорошего морального настроения у личного состава.
Прошло 53 суток стоянки у причала Порт-Саида. Надоело каждому это очень. И все с радостью восприняли весть об убытии домой. Возвращались через Дарданеллы, Босфор, Черное море в Севастополь. Когда показались голые скалы в районе Казачьей бухты, все свободные от вахты без приглашения вышли на верхнюю палубу и радостно приветствовали Родину.
В Севастополе долго пришлось ждать продолжения пути на Север. Для оказания помощи в отправке домой, из Спутника прибыл заместитель командира полка подполковник Соловьев Г.Л.. Основная часть десанта убывала транспортными самолетами, а техника с 19-ю человеками сопровождающих железнодорожным эшелоном. Подполковник Соловьев Г.Л назначил меня начальником эшелона, взял нашу легковую машину и уехал с Симферополь к жене, и возвратился только перед отлетом на Север. На том его помощь и закончилась. В период подготовки к погрузке техники на станции Маккензиевы горы мне пришлось по Севастополю и по Казачьей бухте разъезжать на бортовой машине ГАЗ-63.
Примерно неделю мы были в пути. На станции Печенга матросы дружно подняли на руки наш ГАЗик и поставили его на землю. Я приехал в Спутник, и доложил командиру полка о нашем прибытии. Вернулся на станцию уже действительно с помощью: приехали офицеры – командиры подразделений с экипажами танков, водителями БТР. И я, наконец, снял с себя груз первой боевой службы десантным отрядом 61 отдельного полка морской пехоты. Вот так и завершился наш первый в послевоенной истории морской пехоты Северного флота, боевой поход. По итогам первого похода и в связи с 60-летием образования Советской Армии и Военно-Морского флота в 1968 году командир роты плавающих танков капитан А.Белоконь был награжден Орденом Красной Звезды, а я медалью «За боевые заслуги».
В ноябре 1968 года полк впервые в истории принял участие в военном параде в Москве. По Красной площади прошли две коробки полка по 200 человек. Парадный расчет полка возглавил лично командир полка полковник Пахомов А.Ф., а также подполковники Митрофанов и Соловьев Г.Л.. Во главе парадных расчетов батальонов были командиры батальонов подполковник Эзжеленко и Фантров. В подготовку парада внесен и мой хотя и небольшой но практический вклад. Я и майор А.Королицкий выехали в Москву заранее и готовили палаточный городок для приема и размещения участников парада. Парад прошел успешно, а каждому из его участников была вручена именная благодарность Главкома ВМФ СССР.
Правда, буквально за несколько дней до начала парада произошло событие, которое чуть не омрачило все наше праздничное парадное настроение. Во главе парадного расчета шла знаменная группа. Для этой цели был получен специально подготовленный Флаг ВМФ СССР. Это было солидное полотнище укращенное пятиконечной звездой и символикой ВМФ СССР. Знамя хранилось в специальном металлическом ящике, ключи от которого хранились у начальника политотдела подполковника Митрофанова. Буквально за несколько дней до парада, открыв утром сейф Митрофанов с ужасом увидел что на знамени красовалось огромное пятно от пролитой чертежниками туши. Это был признак приближающейс я катастрофы. Но вскоре выход из положения был найден. Мы вспомнили, что у майора А.Королицкого московский родственник работает в химчистке. Немедленное обращение к нему вселило надежды, а через день мы получили чистое, как новое знамя. Престиж полка и Венно-Морского флота был спасен.
В апреле 1970 года полк принял участие в заключительном этапе крупных стратегических учений ВМФ СССР «Океан». Почти вся плавающая техника танкового батальона и первого батальона морской пехоты высаживалась на полуостров Рыбачий. Запомнился эпизод с бронетранспортером роты морской пехоты ст. лейтенанта Виктора Голубева ( был еще и Николай Голубев, тоже командир роты). БТР после высадки «захлебнулся» волной и заглох. Его прибило к одному из островов, но не к самому берегу. На борту находились заместитель командира батальона по политчасти майор Королицкий А.М., командир роты и 9 или 10 матросов. Командир роты старший лейтенант Виктор Голубев взял из комплекта ЗиПа буксирный канат, закрепил его одним концом за поручень БТР, другим концом обвязался сам, и по дну побережья вышел на берег. Все остальные по канату вышли за ним. По условиям учений по этому острову должна была нанести удар авиация Черноморского флота. В суматохе, этого происшествия никто не заметил, кроме корреспондента газеты «Красная звезда», который с борта вертолета обратил внимание на накренившийся БТР и группу согревающихся резкими движениями людей на острове. Он об этом доложил командиру вертолета, тот по радио дальше и залп минометов был своевременно отменен. Учения прошли успешно. Всем участникам учения были вручены памятные знаки «За дальний поход» с подвеской «Океан».
О боевой службе с 23 февраля по 13 июня 1972 года, в которой я принял участие в качестве заместителя по политчасти командира десантного отряда (им был начальник штаба полка майор Поляков Н.Б.) подробно написал Судников А.П. в альманахе «Плавная рать русской Арктики. Сделаю только несколько дополнений. Перед дружеским визитом наших кораблей в Республику Сенегал с офицерами БДК и десанта встречался посол СССР в Гвинее. Он подробно рассказал о положении в Гвинейской республике, о ее отношениях с соседними странами. Посол, очевидно, знал о предстоящем официальном приеме в советском посольстве в Сенегале и проинструктировал, как вести себя на приемах: как говорить, ходить, есть, пить, как держать бокал с напитками и т.п. Инструктаж пригодился, многие офицеры были приглашены на прием. В назначенное время, на посольских машинах нас доставили в посольство. Майор Поляков Н.Б. и я стали в шеренге встречающих. Приглашенных на прием было много. Каждый из них здоровался за руку в том числе и с нами, мы представлялись: звание, фамилия. В процессе этой процедуры мы с майором Поляковым Н.Б. переговорили и решили, что мы, наверное, здесь, в этой шеренге, лишние. Выбрали момент и потихоньку ушли. В ходе приема мы по залу особо не ходили, но на нас обращали внимание и к нам подходили некоторые из гостей. Так ко мне обратился военный атташе ( или, может, офицер атташе) Великобритании. Поздоровался, показал на мой кортик, спросил - что это. Я ответил: « Это традиционное холодное оружие русского морского офицера, носится при парадной форме, боевого значения не имеет.» Англичанин ответил: « Мы уважаем традиции советского ВМФ.» И тут же перешел в идеологическую атаку, спросив или сообщив: «У вас есть хорошие писатели – Солженицын, Пастернак.» В то время эти писатели преследовались советской властью за произведения антисоветского содержания. Я не ожидал такого поворота разговора – с кортика на писателей, но сориентировался и без малейшей задержки ответил: « Если Вы хотите больше знать о советских людях, почитайте Симонова, Шолохова.» Он: « Но Солженицын и Пастернак – лауреаты Нобелевской премии.» Я ответил: « И Шолохов – лауреат Нобелевской премии.» Это для англичанина оказалось неожиданностью. Он что-то заговорил с переводчиками, а ими были молодые парни, советские врачи, работающие в Сенегале по линии ООН. Я из вежливости немного послушал, разумеется, ничего не понимая и отошел.
На второй день мы с Поляковым Н.Б. были приглашены к французскому адмиралу Флеши на завтрак. Нас пятеро ( кроме нас – советский консул, командир отряда кораблей 2-го ранга Малаховский и командир БДК капитан 2-го ранга Демьянов) прибыли на двух посольских машинах. За столом сидели через одного: наш – француз. С французами говорил консул. Но мой сосед, капитан 3 ранга, лет 45 через консула спросил меня: «Вы можете себе позволить купить автомашину?» « Могу, но предпочитаю пользоваться общественным транспортом.» - ответил я. Я сказал правду, никогда не желал иметь машину, но наскрести средств на дешевенькие «Жигули» мог. После завтрака, кстати отменного по своим блюдам, за нами пришла почему-то одна машина. А Малаховский, человек массивный, и весил килограмм на 110. Консул сел рядом с водителем, а мы вчетвером за пару секунд, на виду у французов, буквально впрессовались на заднее сидение.
В Дакаре советское посольство вручило нам небольшую сумму местных денег на « культурно-массовые» мероприятия. Консул повез меня в французский магазин, где я закупил простейшие сувениры ( открытки, авторучки и т.п) из расчета на каждого из состава десанта. При этом был куплен и простенький детский конверт, специально для матроса Рыкова Н.Н., у которого родился ребенок. Ему он и был вручен, а не комплект нового матросского постельного белья, как об этом ошибочно пишет Судников А.П.
В Заполярье я прослужил в общей сложности восемь лет. Согласен с песенными словами: «Если ты полюбишь Север – не разлюбишь никогда.» Я действительно полюбил Север. Но жизненные обстоятельства заставили меня в 1973 году попросить командование перевести меня на материк. Заменился в Белорусский военный округ, где прослужил с сентября 1973 года по август 1977 года и уволился в запас.
Жена Анна Алексеевна, является верной и надежной спутницей в нелегкой военной кочевой жизни и следовала за мужем по всем гарнизонам. В Спутнике трудилась заведующей полковой библиотекой с декабря 1966 по август 1973 года. Анна Алексеевна длительное время возглавляла женсовет поселка Спутник. Вместе воспитали дочь Аллу и сына Ивана, которые очень гордятся своей жизнью в Спутнике. Ведут активную общественную жизнь. Поддерживают тесные связи с одноклассниками...
Майор в отставке М.Е. Подорожний
Материал взят из книги Александра Павловского « Под знаком Полярной звезды». Книга в ближайшее время выйдет из печати.
 
|
